История — наставница жизни

История вынуждена повторяться, потому что в первый раз мы обращаем на нее слишком мало внимания. История учит нас, что она никого ничему не учит. История, по-видимому, только тогда и нравится, когда представляет собою трагедию, которая надоедает, если не оживляют ее страсти, злодейства и великие невзгоды.

Второй этап – «образ врага» в условиях холодной войны в сентябре 1947 – августе 1949 гг.
Страница 2

Материалы » Этапы вхождения образа Америки в российское общественное сознание в период с начала холодной войны до 1953 года » Второй этап – «образ врага» в условиях холодной войны в сентябре 1947 – августе 1949 гг.

В феврале-июне 1948 г. статьи, направленные против фильма, появились в «Культуре и жизни», «Правде», карикатура – в «Крокодиле». Лукавство материалов состояло в том, что, справедливо осуждая использование без разрешения музыки композиторов, пропагандисты из политических соображений дискредитировали всю американскую культуру.

В ходе кампании в СМИ зловещий термин «космополит», обозначавший врага, обрел свое содержание, место и роль в системе советской идеологии и пропаганды. В статьях постоянно муссировалась мысль, что космополиты – «пятая колонна» США, антипатриоты, противники суверенитета своих стран. Приспосабливая пропаганду под уровень политической и общей культуры широких масс и, учитывая, что после войны резко возросла религиозность населения, советские пропагандисты использовали для формирования отрицательного образа США возможности русской православной церкви (РПЦ). Так, в феврале 1948 г. Д. Шепилов направил в «Журнал Московской патриархии» письмо схимницы Евгении из Горнего монастыря в Иерусалиме. В апреле оно было использовано журналом для ответа «американским клеветникам» – представителям Зарубежной русской православной церкви, эмиграции. Их обвинили в страхе перед властями США, в раскольнической деятельности и иезуитстве, фактически – в предательстве. Косвенно, через священников, агитпроп оказывал большое влияние на формирование консервативных политических установок граждан. Осень-зима 1948 г. – важный этап в формировании образа врага, что определялось ухудшением международной обстановки. Благодаря действиям разведки, прежде всего группы Кима Филби, советские руководители знали о далеко идущих планах своих противников. Так, директивы и меморандумы Совета Национальной безопасности США 20/1 (18 августа 1948 г.), 20/4 (23 ноября 1948 г.) предусматривали разработку планов ядерных бомбардировок СССР и ведение психологической войны. Американский истеблишмент был настроен решительно. Весной 1948 года, выступая перед активом республиканской партии, Аллен Даллес заявил: «Ставя перед собой задачу одержать победу в неортодоксальной войне с Советами, я полагаю, что мы, американцы, должны пренебречь государственными границами и устанавливать контакты непосредственно с отдельными людьми или группами в зарубежных странах»[19]. Зимой 1948 г. вступила в завершающую фазу подготовка к созданию Североатлантического пакта (НАТО). Политическая конъюнктура – внутренняя и международная – диктовала потребность ужесточения идеологической борьбы против внешнего противника, а также дальнейшую изоляцию советского населения от возможных влияний с Запада. Решить эти задачи в период «холодной войны» можно было только за счет насаждения образа врага и державного варианта советского патриотизма, которые не позволяли адекватно осмыслить общественные противоречия, сводя советские недостатки к проискам враждебных государств и личностей с «вонючими тенденциями» (А.Фадеев)[20]. Поиском последних и занялись идеологические работники. В начале сентября 1948 г. зам. заведующего агитпропом Л.Ф. Ильичев обратил внимание на «серьезнейшие ошибки в идеологической работе» Всесоюзного театрального общества (ВТО), в частности, секции критиков. Его поддержал А.А. Фадеев. Пристрастность писателей понятна: в дотелевизионную эпоху именно критики формировали вкусы публики, воздействовали на репертуар театров, что сказывалось на гонорарах драматургов. Интересы узкой группы писателей, фактически монополизировавших «советскую литературу», совпали со стремлением высшего руководства СССР изолировать страну и сплотить общество в кризисной обстановке; морально стимулировать трудовую деятельность граждан за счет насаждения «патриотизма». В январе 1949 г. многим партработникам стало ясно, что для решения поставленной задачи – развития «советского патриотизма», кремлевское руководство выбрало не употреблявшееся в советское время средство – антисемитизм, при помощи которого должен был распространяться образ врага. Формируя «образ врага» в лице «космополитов», советские пропагандисты опирались на исторически характерные для части русского и других народов СССР антисемитизм, стремление к уравнительности, авторитаризм, патернализм, ненависть к чиновникам, недоверие к Западу[21]. Ударным отрядом в борьбе за «патриотизм» против «космополитов» стал агитпроп и ССП СССР. Связанные с властью материальными и идеологическими интересами А. Фадеев, Вс. Вишневский сознательно и искренне боролись с «врагами». Их идеологию разделял К. Симонов54, а также молодые журналисты и драматурги типа А. Сурова, главным мотивом поведения которых были карьерные соображения. Кампания началась 28 января 1949 г. с публикации «Правдой» статьи «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Газета использовала весь наработанный агитпропом при помощи «ЛГ» материал и штампы. В статье констатировалось, что критики И.И. Юзовский, А.С. Гурвич, Л.А. Малюгин, А.М. Борщаговский, Г.М. Бояджиев, Е.М. Холодов, Я.Л. Варшавский проповедовали систему антипатриотических взглядов. Буржуазное эстетство и формализм, равнодушие к нуждам народа якобы привели их к стремлению «оболгать национальный советский характер». «Литературная газета» в передовых статьях от 12 февраля, 2 и 19 марта 1949 г. разъяснила, что главное — разгром «космополитизма», «обогащение патриотического сознания интеллигенции», искоренение «низкопоклонства перед буржуазным Западом». Антикосмополитическая кампания способствовала формированию в том числе образа внешнего врага. Особенностью информационного потока I полугодия 1949 г. о международной жизни было резкое увеличение количества статей об американском образе жизни; продажности и лживости западных средств массовой информации (СМИ); блоковой политике Запада; плане Маршалла. На страницах газет постоянно соседствовали статьи типа «Зримые черты коммунизма» и «Американские людоеды». В ходе кампании формирования образа врага, закрепления его в общественном сознании использовались такие формы воздействия, как собрания творческой интеллигенции; заседания партийных комитетов; ученых советов; периодическая печать; фильмы, пьесы, книги и рецензии на них. Низкопоклонство перед Западом искали и в молодежной среде. В конце 40-х годов стали появляться факты нового неприятного для советских идеологов явления в среде «золотой молодежи» – сыновей и дочерей номенклатурных работников, получившего название «стиляжничество». В марте 1949 г. на страницах «Крокодила» появилась статья Д. Беляева «Стиляга». В ней так объяснялась сущность нового феномена: «Стиляга знаком с модами всех стран и времен, но не знает, как вы могли убедиться, Грибоедова . Стиляги не живут в полном и в нашем понятии этого слова, а как бы сказать, порхают по поверхности жизни». После нескольких сравнений героя статьи с животными автор определил стереотип отношения к нему: «хочется плюнуть»[22].

Страницы: 1 2 3 4